БОЖЕСТВА НАРОДНОГО ВЕРОВАНИЯ в ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ

"Довольны все боги на небе, все боги на земле и в воде; довольны все боги севера и юга, все боги запада и востока, все боги сел и все боги городов". В этом характерном пирамидном тексте отразилось все религиозное мировоззрение древнего египтянина. Куда бы ни обращал свои взоры египтянин, всюду видел он вокруг себя божеские существа. Вся окружающая природа была населена богами, и вся жизнь казалась ему божественной тайной. Небесные тела с их закономерным движением, плодородная мать-земля, полный таинственности, благословенный Нил казались ему могущественными божествами, без помощи которых он не мог обойтись. Фантазия его рисовала ему пустыню населенной страшными баснословными животными, сфинксами и грифами, и ему казалось, что в шелесте листьев он слышит звуки божественного голоса. Древний египтянин, как это можно видеть по памятникам его искусства, был проницательным наблюдателем жизни природы, и характерные черты животных не могли ускользнуть от его наблюдений; как истому сыну Востока, животные казались ему наделенными сверхъестественными дарами, и он приписывал им дар слова, пророчества и сверхчеловеческие тонкие чувства; он представлял себе, что они одушевлены богами или демонами, и потому многим животным воздавал божеские почести. Мир мертвецов у него был населен бесконечным количеством демонов и богов, то в человеческом образе, то в образе разных животных.

Египтяне боготворили все: деревья, животных, людей и даже здания - так, храм Амона-Ра в Фивах они считали богиней. Боги и демоны могли обитать повсюду и оказывать, при воплощении своем, то хорошее, то дурное влияние.

Вне всякого сомнения, в основу египетского народного верования действительно легли подобного рода идеи и представления, частью анимистического, частью фетишистического характера. Животный культ, который грекам казался чрезвычайно странным и который они, из уважения к египетской мудрости, считали глубокомысленной символикой, между тем как в глазах людей, подобных Ювеналу, он внушал презрение к самой стране,- этот культ стоит в теснейшей связи с изложенными выше представлениями: он является остатком фетишизма, этой низшей, примитивной религиозной стадии, от которой египетская религия никогда не могла освободиться окончательно. Несмотря на успехи культуры, всегда консервативные египтяне упорно держались животного культа; пантеистическая теология и мистицизм придали ему более возвышенный характер, но сила его была сломлена только в эпоху торжества христианства. Новые исследователи, избравшие один путь с египетскими теологами и греческими философами, пытались подыскать животному культу символическое объяснение, но, как уже было указано в предыдущем параграфе, этим путем никогда невозможно дойти до настоящего и первобытного ядра египетского верования.

Какая внутренняя связь существует между животным и божеством в том виде, как мы его видим в его различных функциях и культе, и вообще возможна ли какая бы то ни было подобная связь - этого, очевидно, нельзя решить в каждом отдельном случае. Почему нильским божествам поклонялись в образе баранов? или почему в Омбосе крокодил почитался создателем и защитником людей?

Многие животные, как, например, ястреб или кошка, пользовались более или менее всеобщим почитанием; иные почитались только в некоторых округах, в другие же их не терпели: таковы, например, крокодил и гиппопотам; тысячи животных мумий попадаются в различных местах Египта: тут есть крокодилы, кошки, ласточки ихневмоны и т. д. Эти семейства животных обязаны своею святостью отчасти тем или иным богам и богиням, избравшим своим местопребыванием один из экземпляре животных данного семейства. Как далеко простиралось поклонение животному царству, сказать мы не беремся; можно только предположить с большей или меньшей вероятностью, что простой человек поклонялся змее, гусю или кошке, приблизительно так же, как негр поклоняется своему фетишу.

Рядом с этим существовал особый, настоящий животный культ, где особо избранное животное служило предметом воплощения божества и имело собственные храмы жрецов, праздники и т. д. Несомненно, что мест, где совершался культ этих священных животных, существовало более, чем мы можем указать. Самые замечательны из них: знаменитый бык Апис в Мемфисе, священный бык бога Ра, Мневис в Гелиополисе и баран (или козел?) Озириса в Мендесе; священный Бенну, баснословная птица, почиталась в качестве души Озириса; едва ли правильно будет считать его фениксом греков. Почитался ли Тот в Гермополисе в историческое время под видом живого ибиса - сказать трудно; точно так же нам невозможно ближе описать служение животным, совершавшееся в других больших городах Египта; туземные источники не дают насчет этого никаких указаний, а греческие упоминают лишь о культах Нижнего Египта. Как на шаг вперед в области чисто животного культа, следует указать тот случай, когда божество считается обитателем статуи с головой животного и когда подобного рода идол является заместителем священного животного. Впрочем, этим не был устранен чисто животный культ в тесном смысле этого слова.

Eсли мы теперь обратимся к одному из основных элементов египетской религии, именно к местным культам, то задача наша будет совершенно ясна: она будет состоять в том, чтобы ознакомиться с отдельными божествами египетского пантеона в их первобытных чертах и указать первоначальное место культа каждого божества. Уже в древнейшее историческое время местные культы пользовались широким распространением и достигли цветущего развития.

Здесь мы попытаемся осветить сущность местных культов и познакомиться с причинами того движения, которое вызвало их размножение и, придав большее значение местным божествам, способствовало их повсеместному распространению.

Местный бог считался господином данной местности; он имел свое пребывание в храме посреди своих владений; почитание его считалось обязательным для местной общины; он был защитником и покровителем города и его округа, и благословение его считалось для жителей страны необходимым. Культ его, однако, не исключал почитания других божеских существ; но великие боги света, властители небес, стояли от людей гораздо дальше, чем местный бог, царствовавший в их стране; они не требовали от людей педантически строго установленного служения, так как они были выше всего человеческого, и им мало было дела до мелких нужд и радостей общины. Рядом с местным богом могли существовать и другие божества, игравшие также известную роль в тех или других жизненных делах. Большинство известнейших божеств Египта первоначально были не более как местными богами того или другого округа, и только с течением времени культ их мало-помалу распространился во все стороны вокруг первоначального места их поклонения.

Само собою разумеется, что по мере расширения области какого-нибудь города перемещалось также и местопребывание его бога; весьма вероятно, что подобные перемещения в доисторическое время немало способствовали распространению культа различных божеств. Быть может, этим удастся объяснить, почему некоторые божества, как Себек, Тот и другие, являются местными богами и Нижнего, и Верхнего Египта; дело в том, что многие нижнеегипетские города, быть может, основаны выходцами из городов Верхнего Египта, так как в Нильской долине культура распространялась, по-видимому, с юга на север. При оживленных сношениях и более тесной связи первоначально самостоятельных областей и городов было вполне естественным, что местные божества переселялись вслед за своими поклонниками в соседние города. Их провозглашали затем богами, родственными местному богу, и тогда уже они имели в храмах свой особенный культ.

Местная теология трудилась без устали для того, чтоб найти связующие основы и сравнять противоположности; таким образом могли образоваться целые семейства богов. Так называемые триады не следует считать космогоническим элементом египетской религии, скорее надо искать их объяснения во взаимном влиянии соседних культов, мало-помалу сливающихся в одно целое. Триады эти в большинстве случаев состоят из отца, матери и сына, но иногда также, как в Элефантине, из одного бога и двух богинь.

Сила и значение каждого бога, понятно, зависели главным образом от значения того города или округа, владыкою которого он считался в качестве местного бога. В то время как известность одних из древнеегипетских богов никогда не переходила первоначальные свои границы и число их почитателей не увеличивалось в заметной степени, другие боги, наоборот, благодаря политическому значению их родины приобрели огромную известность и пользовались всеобщим почитанием. В объединенном государстве, естественно, первое место занял местный бог столицы; местный бог того округа, из которого происходил царствующий дом, также пользовался большим почетом. Во все эпохи цари с благочестивым рвением заботились о местных культах, причем заботы эти всегда соразмерялись с политическим и культурным значением городов. Храм Пта в Мемфисе, храм солнца в Гелиополисе, храм Озириса в Абидосе и другие важные святилища страны никогда не забывались царями; напротив, Рамзес II, не смущаясь, разрушал маленькие святилища, чтобы удобнее получить строительный материал для сооружения храмов в честь своих излюбленных богов.

Но не одно только политическое могущество центра какого-нибудь культа способвовало возвышению местного божества; в египетской религии не раз встречаются случаи, когда религиозное содержание мифа и связанные с известным божеством идеи приобретали ему совершенно особенное значение сравнительно с другими богами, приготовляя тем самым повсюду почву для его культа. Говоря это, мы имеем в виду Озириса и его миф. Подобным же образом солнечный культ, пользуясь поддержкой гелиополитанской теологии, победоносно распространялся во все стороны, и мало-помалу старые местные боги один за другим превращались в солнечных богов.

Это умственное движение в эпоху нового царства с политическими факторами и возвело фивского Амона-Ра в положение национального египетского бога.

Подобного рода политические и религиозные факты постоянно действовали в одном направлении, и преимущественно ими можно объяснить, каким образом чисто местный культ может достигнуть повсеместного распространения или сделаться культом целой страны, но, в частности, мы .еще не можем проследить ход развития каждого отдельного культа, и многое остается еще темным и необъяснимым.

Местный бог, который, естественно, в глазах своих почитателей являлся важнейшим божеством и создателем всех вещей, мог быть вообще весьма разнообразного характера; это был или солнечный бог, подобно Анхеру, Туму и Горусу в Эдфу, или бог земли, какими были, вероятно, Сет, Амон и Мин, или бог Нила, как Хнум, Гаршеф и Озирис, или, наконец, олицетворение неба, как Гатор. Некоторые округа почитали своими властительницами женские существа, каковы Нейт, Сехет, Гатор. Были и анонимные местные божества, как "тот, что на западе" (Хентаментет).

Кажется, что различные боги погребения или смерти относятся также к местным богам; можно доказать, что в некоторых округах наряду с богом - покровителем города существовал могильный бог со своим особым культом и что он почитался господином принадлежащего к городу некрополиса. К подобного рода местным погребальным богам относятся Сокар в Мемфисе, Хентаментет в Абидосе, Анубис в Сиуте. Были ли и в других местах подобные боги некрополисов, неизвестно так же, как мы не в состоянии точнее определить взаимные отношения бога живых и бога мертвых. Погребальные боги рано избавились от теологических спекуляций или были вытеснены культом Озириса.

Местные культы, однако, не могут разъяснить происхождения всех форм египетских божеств; существует целый ряд богов, которых нельзя отнести ни к какому определенному городу или местности,- им, вероятно, поклонялись во всей Нильской долине, хотя они, быть может, и не имели культов особой формы. Таковы были боги света, неба и элементов: бог солнца - Ра, луна - Ах, небо - Нут, земля - Кеб и Нил - Гапи. Все эти божества, сравнительно далеко стоящие от людей, очень рано были отождествлены с родственными им местными богами, как, например: Ра с Горусом, Ах с Тотом, Нут с Гатором, Гапи с Озирисом и Гаршефом. Роль звезд в народном египетском веровании определить чрезвычайно трудно; в теологии значение их было громадное, и большие звезды в самом начале были приведены в связь с некоторыми главными божествами. Точно так же некоторые божества и демоны, имеющие отношение к повседневной жизни, как, например, богини жатвы или рождения, пользовались всеобщим почитанием. На этом мы закончим общую характеристику египетского пантеона; постараемся теперь поближе познакомиться с важнейшими из дельных его представителей.

Наиболее общим почитанием во все эпохи пользовался Ра, бог солнца. Под этим именем, однако, он не имел нигде местного культа, хотя под другими названиями солнцу часто поклонялись как местному богу. Ра не жил, подобно местным богам, на земле среди своих почитателей, а двигался по небу в своем челноке, проявляя себя великим благодетелем всей природы, источником жизни, властителем времен года и покровителем Египта; люди прославляли его, с благодарностью обращая к нему свои взоры. Ра есть свет, который рассеивает тьму и ежедневно ведет борьбу с облачным змием Апепи; хотя вечером темнота, по-видимому, и осиливает его, тем не менее на следующее утро он снова победоносно выходит на небосклон.

Это движение солнца по небу производило сильное впечатление на умы и сделалось исходным пунктом для мифов и теологических спекуляций. Ра очень рано стал признаваться первым царем Египта, и о нем и его истории возник целый цикл сказаний, из которых кое-какие отрывки дошли и до нашего времени. В одном из них рассказывается, как Изида своими чарами заставила стареющего царя Ра открыть ей свое имя для того, чтоб она могла сделаться соучастницей его божеской власти. Ра был уязвлен ядовитой змеей, созданной Изидой, которая до тех пор не соглашалась изгнать яд из его тела, пока он не открыл ей тайны своего имени и не отдал Горусу своих глаз (солнце и луна). Другой отрывок повествует, как люди взбунтовались против Ра оттого, что он сделался стар; тогда Гатор была послана, чтоб уничтожить род людской, и богиня войны Сехет ходила по колена в крови убитых. Но Ра положил конец избиению, принял решение жить на небесах и установил новый мировой порядок.

Из текстов видно, что цари пятой династии учредили в честь Ра особый культ в собственных его святилищах, имена которых сохранились. Должны ли мы видеть в этом попытку установить одну государственную религию? На вопрос этот нет ответа. Упомянутый культ существовал недолго. Святилища Ра, согласно иероглифическим изображениям, имели своеобразную форму: они представляли собою четырехугольные постройки с косыми стенами, над которыми возвышался обелиск. При этих храмах состояло множество жрецов; иногда в них, по-видимому, совершалось служение также в честь Гатор и Горуса. Во все эпохи обелиски стояли в соотношении с почитанием солнца. Ра очень рано был отождествлен с местными солнечными богами Тумом и Горусом; мало того, солнечная теология, получившая свое начало в Гелиополисе, представляла во всей стране могущественную духовную силу, перерабатывавшую в своем горниле местные божества, превращая их в солнечных богов. Одна из самых обыкновенных и распространенных комбинаций была "Ра-Горус на обоих горизонтах". В эпоху нового царства Амон-Ра постепенно становится преобладающим богом египетского пантеона.

Кеб (земля) и Нут (небо), Шу и Тефнет суть космогонические божества, не имевшие местных культов. В древнейшую эпоху Кеб иногда представлял собою погребального бога, но впоследствии он мало-помалу уступил свое место Озирису.

Нут долго занимала место богини смерти; она являлась мертвецу в священной смоковнице, когда он вступал в обитель мертвых, и одаряла его водой и хлебом.

Горус считался одним из важнейших божеств Древнего Египта. Уже в древнейших гробницах и пирамидных надписях встречаемся мы с различными формами Горуса; по-видимому, его почитали как солнечного бога в различных местностях. Гор-ур, "старший Горус", являлся олицетворением неба. Согласно этому представлению, небо представляет из себя огромный лик, правый и левый глаз которого - солнце и луна. Согласно очень примитивному воззрению, лик этот опирался на четыре косы, или на четырех сыновей Горуса: Амсета, Га-пи, Дуамутефа и Кебехсенуфа. Одна из наиболее часто встречающихся форм бога солнца Горуса была Гарем-ахути (Горус обоих горизонтов), Гармахис греков, которого вероятно изображал большой сфинкс в Гизах; это солнце, совершающее свой дневной путь с восточного горизонта на западный.

Как бог солнца, Горус рано был приведен в соотношение или родственную связь с Ра и считался душой или сыном последнего; подобно Ра, он должен был вести борьбу с мраком. В Едфу символом его служил крылатый солнечный диск, а ястреб считался его священной птицей; сам он изображался с головой Горус-дитя на крокодилах, ястреба. В сказании об Озирисе Горус выступает в качестве сына Изиды. Другая форма Горуса - Гар-пехред, "Горус-дитя", известен у греков под именем Гарпократа; если они его считали богом молчания, то это произошло от ошибочного толкования египетского изображения, на котором он представлен в виде ребенка, прикладывающего палец ко рту. В предании о Горусе сохранились следы того, что культ его был пропагандирован в Нильской долине; весьма вероятно, что во многих местах Горус был ассимилирован с местным богом, в том случае, если последний был богом света, например, с Сепду, которому поклонялись в восточной части дельты; бог этот первоначально олицетворял собою зодиакальный свет пирамидальной формы, который утром и вечером виднеется на небе.

Тум был господином Она (Гелиополиса) в Нижнем Египте; в религиозном отношении это был важнейший город всей страны: здесь зародилась солнечная теология, имевшая столь важное значение в религиозном развитии народа. Тум был бог солнца, но как божество народного верования он известен нам мало; его всегда изображали в виде человека. Богиня Юзас, которая в Гелиополисе почиталась - правда, в позднейшую эпоху - его супругой,- вероятно, не более как искусственное создание теологии.

Пта, великий бог Мемфиса, принадлежит к наиболее важным египетским богам. Мемфис, как средоточие культуры и власти древнего царства, передал ему как своему местному богу большую силу и значение, и во все эпохи почитание Пта пользовалось широким и всеобщим распространением. Он был первоначально богом земли, подобно древнему богу Татонену, с которым он раньше был отождествлен. Наряду с ним в Мемфисе почитался погребальный бог Сокар, с которым, впрочем, Пта очень рано слился в одно божество - Пта-Сокар; его стали тогда изображать в виде человеческой мумии. С распространением культа Озириса по всему Египту Озирис все-таки оказался бессильным вытеснить древнего могильного бога, и таким образом возникла новая комбинация Пта-Сокар-Озирис. Подобно тому, как Сокар является погребальной формой Пта, священный бык Апис представляет его живое воплощение, его сына, который воспроизводит все стадии его земной жизни и принимает поклонение живущих людей. Святость Аписа достаточно известна по греческим источникам. Культ его в Мемфисе относится к первобытной древности, хотя первые точные сведения о нем мы почерпаем из эпохи 18-й династии. В 1851 году Мариетт открыл так называемое Serapeum Мемфиса, место погребения священных Аписов с 64 бычьими мумиями, принадлежавшими быкам, жившим от царствования Аменхотепа III (18-я династия) до эпохи Птоломеев. Умерший Апис становится Озирис-Аписом, соответствующим Серапису греков.

Пта соединял с собою, в качестве своей супруги, Сехет со львиной головой. Она первоначально была местным божеством города Латополиса, недалеко от Мемфиса, и считалась богиней неба, родственной Гатор. Связь ее и ее сына Нефер-Тума с Пта - вторичного происхождения. В текстах она упоминается как воинственная богиня, разрушающая огнем, и изображается с львиной головой. В позднейшее время в мемфисской триаде Нефер-Тум отделился от Имхотепа, или Имута греков. Культ его сделался общенародным только в эпоху эллинизма; его стали почитать тогда как ученого и чародействующего бога, обладающего в особенности знанием медицины.

Озирис является одною из главных фигур египетского пантеона. Он играл громадную роль в народном веровании и главным образом в учении о судьбе умерших. Благодаря тому обстоятельству, что он рано стал таким выдающимся божеством и оказывал повсюду сильную власть и влияние на умы, первоначальная форма его в течение столетий была изменена теологией до неузнаваемости. Культ его в дельте восходит к первобытному времени; его называли там "владыкой Бузириса" и изображали в форме безлиственного дерева (если только мы правильно объясняем себе значение иероглифических знаков); позже это дерево рассматривалось теологией как изображение позвоночного столба Озириса; в Мендесе заместителем его в храме являлся священный баран. Возможно также, что Озирис ассимилировался с первоначальными местными богами означенных местностей: с нильским богом в Мендесе и с богом Деду (имя безлиственного дерева) в Бузирисе. Уже очень рано слился он в одно целое с могильным богом Хентаментетом в Абидосе, и в историческое время он более всего известен под именем Озириса-Хентаментета, или "западного Озириса".

Абидос был священным городом Озириса, где показывалась его гробница; многие города хвалились тем, что в них находились священные останки Озириса, части его трупа, обезображенного Сетом. В качестве погребального бога он ассимилировался не только с Хентаментетом, но также и с Пта-Сокаром в Мемфисе; других же богов, как, например, Кеба, он совершенно вытеснил. Его миф группирует вокруг него, как около центра, кроме двух других членов его триады, Изиды и Горуса, еще целый ряд других случайных божеств, каковы Сет, Нефтис, Анубис, Кеб, Тот и т. д. Учение об Озирисе оказалось бессильным вытеснить древние представления о загробной жизни, но тем не менее оно внесло с собою новые элементы, которые изменили старые воззрения; а что было в нем нового, то победоносно укоренилось в умах.

Плутарх излагает нам сказание об Озирисе и Изиде по позднейшей его версии. Достоверность его рассказа в общих чертах подтверждается египетскими текстами, хотя последние, к сожалению, дают нам лишь короткие указания и небольшие отрывки, понятные только наполовину. Главными действующими лицами этого мифа, кроме Озириса, сына Кеба и Нут, являются Изида, его сестра и супруга. Сет, его брат, и Горус, сын Изиды. Изида, по мнению Масперо, первоначально была местной богиней в Буто, в центре дельты, недалеко от Бузириса. Сет был местным богом в восточной дельте; что касается Горуса, то происхождение его пока неизвестно, и мы даже не можем сказать, тот ли это Горус, бог света, о котором говорилось выше, или другой. Озирис изображается мудрым и кротким царем Египта; родной брат его Сет обманул его хитростью и заключил в гроб. Гроб был спущен в море и прибыл в Библос. Между тем Изида произвела на свет Горуса и отправилась на поиски за Озирисом. Найдя, наконец, гроб, она его спрятала, но Сет нашел его и, узнав труп Озириса, растерзал его и рассеял повсюду оторванные части тела. Изида тщательно собирала потом разбросанные члены, и при содействии Анубиса и Горуса, а также с помощью собственных ее чар труп снова был восстановлен и оживлен. Горус победил братоубийцу и отомстил за смерть отца, хотя, впрочем, Сет, по-видимому, никогда не был побежден окончательно; наконец, Кеб положил конец спору, и Египет был разделен между Горусом и Сетом.

В этом мифе можно проследить попытку объяснить, каким образом смерть возникла на свете; Озирис - это первый человек и в то же время первый умерший; Сет является представителем не нравственно-злого начала, а материального зла, смерти. Позднее вполне естественно Сет делается олицетворением зла, а победа Горуса толкуется как победа доброго начала и уподобляется победе Ра над тьмою. Умерший и снова возвращенный к жизни Озирис делается царем мертвых, которых он собирает в своем загробном царстве. Он - великий и могущественный друг усопших, "доброе существо", по-египетски "уннефер". Изображают его обыкновенно человеком, спеленатым подобно мумии.

Еще труднее определить первоначальное значение и характер бога Сета, которого греки называли Тифоном. По мнению некоторых египтологов, это был древний семитический бог, почитавшийся в восточной части дельты, населенной, вероятно, семитами, почему о нем также упоминается как о национальном божестве гиксов. Этот взгляд, однако, не правдоподобен, так как уже на древнейших памятниках Сет упоминается как чисто египетский бог. Может быть, он первоначально был богом земли, демоном песчаной, бесплодной пустыни. Культ его сначала сосредоточивался исключительно в восточной части дельты. Немалое влияние оказала на него, по-видимому, и солнечная теология; так, в более позднюю эпоху мы встречаем его в Танисе уже как бога разрушительного солнечного жара. Гиксы отождествили своего главного бога с египетским Сетом и поклонялись ему под именем Сутеха, как называли Сета в эпоху Среднего царства. Бесспорно, это обстоятельство много способствовало тому, что Сет в глазах египтян сделался злым духом. В позднейшее время имя его часто вычеркивалось на памятниках. Посвященные ему животные тоже сделались предметом отвращения, в том числе крокодил, осел и бегемот.

Когда Озирис был признан солнечным божеством, то Сет стал богом тьмы и был отождествлен с Апепи. Горус изображает собою солнце следующего дня; он мстит за смерть своего отца, которому суждено было погибнуть от руки своего врага. В местном мифе Горуса, в Едфу, Сет заступает место облачного змия Апепи, причем миф об Озирисе оказывается примененным к солнечным явлениям. После этого вполне естественно, что вслед за тем как Горус, сын Изиды, и Горус, солнечный бог, а также Озирис и Ра более или менее тесно слились в одно целое, сказания о них умножились до того, что мы уже не можем различить их друг от друга. Сета изображали в виде сказочного животного с длинными ушами и раздвоенным на конце хвостом или в образе человека со звериной головой. Это животное, скорее всего, жербуа - род тушканчика (Dipus agyptius, Hesselquist).

Вне дельты культ Сета был распространен в Омбосе, где его отождествляли с богом-крокодилом Себеком.

Нефтис, сестра и супруга Сета, слабо охарактеризована в текстах; это - вторая Изида и также враг Сета; вместе с Изидой оплакивает она смерть Озириса и, подобно другим богам из свиты Озириса, признается защитницей мертвых.

Богиня Нейт с самых древних времен почиталась в западных частях Нижнего Египта местным божеством, причем главным ее местопребыванием был Саис. Культ ее в эпоху Древнего царства имел, по-видимому, немаловажное значение; знатные женщины часто упоминаются в мемфисских гробницах в качестве ее жриц.
Первоначальный характер ее установить довольно трудно. Полагают, что это была ливийская богиня войны, так как западная дельта была заселена преимущественно ливийцами. С другой стороны, многие памятники указывают на нее как на богиню смерти, и в пирамидных надписях ее называют "пролагательницей тропинок", так что она имеет некоторую аналогию с Упуатом из Сиута. На первый план богиню эту выдвинула 26-я династия, происходившая из Саиса. В свою триаду Нейт включила Озириса Мендесского и львиного бога Ари-хес-нефера, "чарующий взгляд которого действует благодетельно", вместе с которым ее почитали в позднейшее время в южной части Египта. Подобно другим главным богиням она была отождествлена с Изидой и часто заступает ее место в мифе об Озирисе. Баста, владычица Бубастиса, с львиной или кошачьей головой, вероятно, родственна с Ссхет: Нефер-Тум считается сыном как одной из них, так и другой.

В Сиуте богом-покровителем города считался Упуат, "прокладыватель пути". Ему поклонялись в образе шакала. Он очень рано слился в одно целое с шакалоподобным Анубисом, которого почитали местным богом во многих городах верхней части Нильской долины. Анубис был древним могильным богом и считался в Сиуте властителем некрополиса, тогда как Упуат был богом-покровителем города живых. Он не был отождествлен с Озирисом, подобно другим могильным богам, хотя и причислялся к его свите; в сказании об Озирисе он является сыном Озириса и Нефтис и играет деятельную роль при погребении тела Озириса. В могильных надписях он во все времена называется могильным богом; почитание его очень рано распространилось по всему Египту. Шакала, олицетворяющего Анубиса, греки принимали за собаку; поэтому Плутарх говорит, что он стережет богов подобно тому, как собаки стерегут людей.

Тот был местным богом в Хемну (Hermopolis magna) в Верхнем Египте и в Hermopolis parva в Нижнем Египте. Его почитали в образе ибиса или павиана и часто изображали с головой ибиса. Без сомнения, это был бог луны и в качестве последнего считался также богом-распределителем времени; он слыл изобретателем письма и покровителем науки; часто ему приписывали составление священных книг; он - великий маг и умеет произносить волшебные изречения с правильным ударением и интонацией, что египтяне обозначали выражением маа-херу, "верный голосом"; он - секретарь и советник богов. Греки сопоставляли его с Гермесом, а неоплатоники называли Гермесом Трисмегистом. Довольно рано он был поставлен в некоторые отношения к Озирису. Он является помощником Изиды при оживлении Озириса и в одной из версий рассказа выступает в качестве посредника в борьбе Горуса с Сетом. При погребении по учению Озириса он играет большую роль и в подземном царстве служит писцом при трибунале Озириса. В Фивах его отождествляли с Хонзу и ввели также в цикл солнечных сказаний.

В близком отношении к Тоту часто ставится Маат. Это богиня верного счета и меры, справедливости и правды. В пирамидных надписях ее называют "сторожем неба". Это была, по-видимому, абстракция, и нигде, кажется, она не имела местного культа. Судей вообще принято было называть жрецами Маат, но это, без сомнения, был простой титул, с которым не связывались в действительности никакие священнические обязанности.

Местным богом Абидоса и тинитского округа в Верхнем Египте был Анхер. Это был бог солнца; изображался он в виде воина. Позднее он более известен в двойной форме Анхер-Шу и под этим именем является местным богом Себеннитоса в Нижнем Египте. В гелиополитанской теологии Шу представляется космогоническим божеством, и мы знакомы почти исключительно с этой его формой. Греки сопоставляли Анхера с Аресом.

Бог Мин (по другим Амси, раньше читали Хем) имел резиденцию свою в Коптосе в Верхнем Египте. Город этот рано достиг большого значения благодаря удобному географическому положению; здесь был исходный пункт торговой дороги между Нильской долиной и Красным морем. Мин упоминается уже в пирамидных надписях. Первоначально он был, вероятно, богом земли и плодородия; по-видимому, его часто отождествляли с фиванским Амоном; по крайней мере, последнего часто изображают с атрибутами Мина. Вероятно, уже в эпоху древнего царства Горус и Мин соединены были в общем культе; в этой комбинации Горус является небом, а Мин - землей. Он считался богом-покровителем каменоломен, в Гаммамате к востоку от Коптоса, и в эпоху 12-й династии упоминается как защитник иноземных народов. Культ его распространился также и на Абидос, где мы его находим при 13-й династии.

Гатор была одной из наиболее распространенных богинь; в мемфисских гробницах эпохи пирамид она часто упоминается вместе с Нейт. Судя по содержанию надписей, можно предположить, что в ней слилось несколько первоначально самостоятельных божеств. Из местных культов, установленных в ее честь, лучше всего известен нам Тот, который совершался в Дендерахе в Верхнем Египте; здесь еще в эпоху Древнего царства у нее был свой храм; что касается храма Гатор в Дендерахе, существующего до сих пор, то он был сооружен не далее как в эпоху Птоломеев и римского владычества. Там она почиталась как богиня неба, и олицетворением ее служила корова. Подобно Нут, тоже богини неба, Гатор часто является как богиня преисподней и царства мертвых; как и Нут, она встречает мертвых с хлебом и водой и закрепляет их в стране мертвых, так что они не могут вернуться обратно. В текстах упоминается о множестве других Гатор, которые считались феями и являлись при рождении ребенка, чтобы предсказать его судьбу; семь Гатор присутствуют как помощницы при разрешении царицы от бремени. В гелиополитанской теологии Гатор соединена с Горусом как его супруга.

Амон был местным богом сначала незначительного местечка Фив в Верхнем Египте, того самого города, которой впоследствии достиг такого большого развития. О первоначальном характере и значении этого божества до нас не дошло никаких достоверных сведений. Возможно, что Амон был родственный коптскому Мину бог земли или бог плодородия. В эпоху среднего царства его соединили с Ра, и таким образом получилась комбинация Амон-Ра, которого считали солнечным богом. При первых династиях нового царства, происходивших из Фив, Амон-Ра делается самым могущественным богом Египта; мало-помалу культ его был принят в большей части значительных святилищ страны. В теологических умозрениях он является пантеистическим божеством, с которым мы знакомимся главным образом из гимнов. Воплощением его считался священный баран. Не только в Египте, но и в других странах: в Сирии, в Нубии - словом, куда только ни проникали могучие фивские властелины, везде умножались святилища Амона-Ра; один только Рамзес III велел соорудить 65 храмов в честь Амона-Ра, из которых 56 были заложены исключительно в Египте, а остальные девять - вне его пределов. Супругой Амона-Ра в фиванской триаде является богиня Мут, что значит "мать"; значением своим она всецело обязана своему отношению к Амону. Храм ее, к югу от большого царского храма в Карнаке, был сооружен Аменхотепом III; она изображена там с львиной головой, что намекает на связь ее с Сехет и Баст. Иногда вместо Мут упоминается богиня Амент, но это не более как теологическая абстракция, а самое название - просто женский род от слова Амон. Место сына в финской триаде сперва занимал Менту, местный бог Гермонтиса; позднее его сменил Хонсу, который занимал это место довольно долгое время. В период нового царства богиней могил в Фивах почиталась змея Мерт-Сегер. Местом ее пребывания была восточная гористая страна среди многочисленных гробниц фивского некрополиса. К ней тоже обращались за помощью в болезнях.

Хонсу первоначально был, по-видимому, местным богом некоторых частей фивского округа. Нелегко установить его первобытный характер и значение; он известен нам главным образом как бог луны, но существуют памятники, в которых он фигурирует в качестве древнего могильного бога; иногда его изображают в виде мумии. Как бог луны, он часто сливается с Тотом. В эпоху Нового царства в триаде фивских божеств он является сыном Амона и Мут. В Фивах особенно сильно прославляли его как чудодейственного врача. В период упадка он расчленился на две формы; культ его распространился весьма далеко и набрасывал иногда тень даже на самого Амона-Ра. Одна замечательная надпись, находящаяся в Париже, сохранила нам рассказ о том, как его статуя была отправлена в Месопотамию для исцеления дочери царя Бахтанского. Все произведение носит характерные черты романа; языку умышленно придана старинная форма, хотя не всегда удачно; имя фигурирующего в рассказе царя нигде не указано,- словом, весь рассказ, вероятно, сочинен жрецами Хонсу с целью придать своему богу больше авторитета.

В Гермонтисе, вблизи Фив, местным божеством был Менту (Монт). Это был, подобно Анхеру, солнечный бог; изображают его с головой ястреба-перепелятника и с мечом в руках. Имя его встречается уже в пирамидных надписях, и культ его очень рано распространился по всему фивскому округу. В качестве солнечного бога его нередко комбинировали с Ра; ранее Хонсу он занимал место сына в фиванской триаде. Большою известностью пользовался он во все эпохи как бог войны. В позднейшее время, когда Гермонтис сделался главным городом округа, роль и значение Менту, само собою разумеется, значительно возрастает.

Бог Себек изображается с головой крокодила; крокодил признавался священным животным этого божества. Греческие авторы называют его Сухосом. Это был местный бог Омбоса в Верхнем Египте и многих других городов в Фаюме. Во всех тех городах, где воздавали культ Себеку, крокодилы считались высокосвященными животными, тогда как в остальном Египте повсеместно на них смотрели, как на животное Тифона. Между Себеком и Сетом, которого также почитали в Омбосе, существовала некоторая связь, определить которую ближе невозможно; благодаря этому культ Себека потерял в позднейшее время свое первоначальное значение. Пирамидные надписи упоминают о Себеке как о владыке Шедета в Фаюме; значение его было так велико, что он был включен в теологическую систему в качестве сына богини Нейт. Культ его, кажется, особенно возвысился в эпоху 13-й династии; многие цари носят имя Себекхотеп, да и вообще очень часто встречаются собственные имена, произведенные от слова "Себек". В эпоху 12-й династии он уже именуется Себек-Ра и почитается солнечным божеством. В Омбосе наряду с Себеком почитался старший Горус. Трудно отгадать первоначальное значение и смысл бога-крокодила и решительно невозможно придумать, почему жителям Омбоса и Фаюма вздумалось сделать крокодила своим высшим божеством и покровителем.

Хнум признавался местным богом страны порогов, около Елефантины, и в то же время упоминается как владыка Нубии. Это, несомненно, был бог Нила, и подобно другим нильским богам он изображается с бараньей головой; в этом качестве он слился с другими бараньеголовыми нильскими божествами вроде Гаршефа из Великого Гераклеополиса или мендесского барана Озириса. Культ его долгое время ограничивался южной частью Египта и Нубией; только в эпоху Птоломеев и римлян он получил значительно большее распространение, и уже при римских императорах Хнуму был сооружен великолепный храм в Езнехе. В древнейшее время образовалась особая триада божеств из Хнума и двух водяных фей - Сатет и Анукет; обе последние не играют никакой существенной роли в текстах.

Божеские почести воздавались также и царю как сыну Ра и его заместителю на земле. Он есть Горус во дворце, и ему принадлежит престол его отца. Трудно сказать, был ли установлен особый божеский культ в честь живых царей; вероятнее всего, что в древности он действительно существовал. Замечательно, что царь хотя и называется богом, но только добрым, а не великим богом, как назывались настоящие божества. Узертезен III, завоеватель Нубии (12-я династия), ввел обычай провозглашать самого фараона местным богом покоренной страны. Примеру его в точности следовал Аменхотеп III, который соорудил себе самому храм в Солебе в Нубии, а своей супруге - в Седеинге.

Когда Египет вышел из своей замкнутости и вошел в оживленные сношения с Азией и Южной Африкой, в него стали проникать различные чужеземные божества. Египетская религия не отнеслась враждебно к нашествию чужеземных богов, как того требовала ее теология, но зато и эти последние не оказали существенного влияния на национальное развитие религиозных верований. Выше мы привели догадку о ливийском происхождении богини Нейт, однако же в долине Нила она была как дома. Нубийский бог Дедун упоминается еще в пирамидных надписях; и хотя в народном веровании он не играет никакой роли и египтяне никогда не поклонялись ему, тем не менее его включили в теологическую систему наряду с прочими богами; когда египтяне утвердились в Нубии, Дедуну стали поклоняться в Семнехском храме вместе с египетским Хнумом. Другой бог, игравший более важную роль в Египте, пришел, по-видимому, также с юга; мы говорим о карликовом боге Бесе, который начиная с эпохи Среднего царства стал почитаться как демон-покровитель; его отвратительная фигура часто изображалась на туалетных принадлежностях; по всему вероятию, он происходил из страны ладана на берегах Сомали, откуда, очевидно, и его отношение к парфюмерным принадлежностям египетских дам. Подобно другим египетским богам, он превратился впоследствии в солнечного бога. В период Нового царства, после того как начались культурные сношения с Азией, довольно большого значения достигли семитические божества - Ваал, Астарта и Решеп. Культ их особенно распространился в дельте Нила, но по своей природе они легко могли слиться с туземными богами и занять соответственное место в теологической системе.

С другой стороны, египетская религия не оказала никакого заметного влияния на другие религии. Египтяне оставляли нетронутыми национальные культы в покоренных ими странах даже и тогда, когда они, как то было в Нубии, соединяли в общем культе египетских богов с туземными.

Тотчас же возникает вопрос, оказала ли египетская религия какое-нибудь влияние на израильтян, которые, согласно библейскому свидетельству, прожили столько лет в Египте и вождь и законодатель которых, Моисей, научен был всей египетской мудрости.

Соответствующие места библейской истории патриархов свидетельствуют о достаточном знакомстве с египетскими делами, а культурно-историческая картина Египта, которую дает книга Бытия, подтверждается многочисленными туземными источниками. Точно так же раскопки Навилля доставили значительные подтверждения справедливости повествования Моисея об исходе из Египта.

В эпоху эллинизма и римского владычества, когда национальная египетская культура пришла в упадок, египетские воззрения и культы не раз пролагали себе путь в Европу, и, между прочим, культ Изиды достиг в Риме огромного значения. Тем не менее особенно заметного влияния на этот поздний период древнеегипетская религия оказать была уже не в силах.