Как акаша движется между полюсами нематериального пространства (чисто психического измерения) и материальной вещественности, так и прана раскрывается в форме двух динамичных тенденций, которые обусловливают и уравновешивают друг друга подобно положительному и отрицательному зарядам магнитного или электрического поля. Согласно точке зрения, утверждающей, что человеческое тело – это копия вселенной, или вселенная в малом масштабе, микрокосм, – полярные токи энергии, текущей через тело, называются солнечными (сурья-сварупа) и лунными, или луноподобными (чандра-сварупа) энергиями. Солнечная энергия – это центробежные силы, ведущие к сознанию, объективному знанию, дифференциации и интеллектуальному различению. Лунная энергия символизирует силы ночи, работающие в темноте подсознательного ума. Они являются недифференцированными, восстановительными, центростремительными силами, текущими от всеобъемлющего источника жизни и стремящимися к воссоединению (например, это побуждение к любви) всего того, что было разделено интеллектом.

Эти две силы протекают через тело как психические энергии по двум главным каналам: лунному – лалана-нади (тиб. рКьянг-ма-рЦа) и солнечному – расана-нади (тиб. ро-ма-рЦа), от которых исходят бесчисленные вторичные каналы (нади, рЦа).

Авандуди (тиб. дБу-ма-рЦа) сравнивается со священной горой Меру, мистической мировой осью; она представляет собой центральный канал, устанавливающий прямую связь между семью центрами (чакрами), и способна не только синтезировать солнечные и лунные токи, но и объединить силы высших и низших центров.

Другими словами, здесь мы имеем дело с синтезом двойной полярности, которая представляется, с одной стороны, как "правая" и "левая", т.е. как солнечная и лунная форма праны на человеческом или земном уровне, а с другой стороны, как "высшая" и "низшая", т.е. как нематериальная и материальная форма акаши (тиб. нам-мКха) на вертикальной оси "космическо-духовной" области. Этот синтез осуществляется в несколько стадий: поступательно ряду чакр или центров, каждый из которых представляет определенное измерение сознания и в которых каждое высшее измерение включает низшее без устранения его качеств. Таким образом, даже высочайшее состояние синтеза состоит не в устранении отличительных качеств, а в их полном взаимопроникновении и гармонизации, посредством которой они становятся качествами единого органа – универсального сознания.

В тибетском описании медитации, или йогической практики, лалана и расана часто называются просто "правой и левой нади" (тиб. рЦа гьЯс-гьОн). Здесь нет упоминания о спиральном движении их вокруг авандуди.

Авандуди закрыта на нижнем конце, пока не пробуждены скрытые психические силы. После пробуждения этих спящих сил, которые до этого поглощены бессознательными и чисто телесными функциями, они, освобожденные, направляются к высшим центрам, таким образом энергии трансформируются и сублимируются, пока не достигается их полное раскрытие и сознательная реализация в высших центрах. Это цель йоги, пранаямы и всех других упражнений, посредством которых чакры пробуждаются, становясь центрами сознательной реализации.

Если мы определим "гениальность" как способность установления прямого осознания внутренней связи между идеями, фактами, вещами, чувственными данными и силами связи, которую обычный интеллект может понять только в результате медленной и кропотливой работы, то можно сказать, что эта медитативная практика представляет собой осуществление "гениальности" в человеке. Йогин – это тот, кто нашел центральный стержень своего существа, который открыл авандуди, получил прямой доступ к своим внутренним силам, преуспел в установлении прямого контакта между крайностями своей природы, соединив глубочайшее с высочайшим.

Авандуди – это символ всех возможностей, дремлющих в каждом человеке и осуществляемых йогином. Все рождены с одними и теми же органами, но не все одинаково используют их.

Согласно тибетскому тексту "Шой-друг дуй-би син-брий" (чхос-друг бсДус па'и зин-брис), медитирующий должен представить и визуализировать авандуди (дБу-ма-рЦа), идущую вверх, вертикально от точки, расположенной на четыре пальца ниже пупка, к макушке головы, а справа и слева от авандуди – правую и левую нади.

И еще: здесь нет упоминания ни о спиральном ходе нади, ни о том, что они локализованы внутри или вне спинного мозга; указывается только, что медитирующий должен представлять их ясно и иметь эту картину в уме, будто они протягиваются от ноздрей над мозгом и уходят вниз к гениталиям. В то же время медитирующий должен представлять эти нади (каналы) как что-то пустое и заполнить левую нади слогами всех гласных, а правую – слогами всех согласных санскритского алфавита.

Это значит, что семена всего, что действует и появляется в мире, визуализируются как живой поток, разделяющийся на два тока сил, из которых левый имеет лунный, а правый – солнечный характер. Исходные протослоги, представляемые в них, присутствуют в форме алмазно-красных букв, стоящих вертикально друг над другом и двигающихся попеременно внутрь и наружу в ритме дыхания.

Не нужно представлять, что протослоги входят с воздухом и выходят с ним, а следует видеть, что они, входя, открывают половой орган во время вдоха и, покидая тело с выдохом, не изменяют своего направления (которое было бы чисто случайным, если бы они просто следовали движению входящего и выходящего воздуха во время дыхания) в постоянно поднимающемся потоке. Но так как невозможно концентрироваться одновременно на двух различных движениях, то дыхание осуществляется попеременно через левую и правую ноздрю, через которые по очереди правый и левый токи осознаются и представляются.

Какова цель этого упражнения? Текст дает убедительное и глубокое объяснение, которое проливает свет на общую позицию буддийской йоги, которая до сих пор выглядела односторонне с точки зрения сравнительно недавних индуистских тантр. (Текст "Шатчакранипурана", согласно ее колофону, не древнее XV или XVI в., т.е. он на тысячу лет моложе самых первых буддийских тантр. Буддой были описаны многие йогические упражнения, что ясно указывает не только на его знакомство с ними, но и на длительное практикование им того, что называется йогой каналов. Древность же нади-йоги подтверждается свидетельствами различных Упанишад, как, например, Чхандогья 8, 6, 6; Катха 6, 16; Йогашикха 4, 7 и др.

В "Маджджхима-Никайя", 36, Будда учит, что через контроль над дыханием, или, как это описывается в палийских текстах, посредством задержки вдоха и выдоха ртом, носом и ушами он испытывал движение сильных "струй воздуха" (вата-вайю), пронизывающих его голову и внутренности и вызывающих ощущение пылающего огня в области живота. То, что эти внутренние "струи воздуха" являются потоками (нади) жизненной силы, все более делает очевидным тот факт, что Будда говорил о приостановке обычного процесса дыхания. Именно сам факт, что он таким образом контролировал свое дыхание, указывает на детальное владение им этой практикой).

В тексте говорится, что эти упражнения можно сравнить с тем, как заходит вода в канал или траншею по мере того, как они выкапываются. Другими словами, эти упражнения означают создание условий, при которых психические энергии можно заставить течь, направлять и контролировать вполне сознательно. Буддийские тантры заменяют, таким образом, определения нади как физиологических и статических, с точным местонахождением, на духовные, динамичные и психологические. Последователь буддийских тантр не будет говорить о том, где находятся три главные нади, внутри или вне спинного ствола, или в какой степени чакры совпадают с некоторыми органами тела, и как много "лепестков" на каждом из "лотосов", или какие качества связаны с каждым лепестком, или какие божества контролируют определенные чакры. Он знает, что все это предваряет и помогает и что он имеет дело не с фиксированными фактами или данными, зависящими от его действий, а, скорее, с вещами, которые он создает сам, как он создает собственное тело в согласии с некоторыми непреходящими и универсальными законами, согласно уровню наших кармических предрасположенностей и нашего развития в целом.

Поэтому тибетские учителя не делают каких-либо утверждений, которые должны быть приняты учеником в качестве объективных данных. Они не говорят: "Нади здесь или там", но: "Создайте внутри себя живой визуализированный образ того, что ток жизненных сил течет оттуда сюда". Таким путем они направляют сознание и творческое воображение медитирующего на те или иные функции (например, дыхания) и те органы, на которые можно прямо или косвенно воздействовать. Таким образом они создают психические и физические условия для жизнедеятельности сознательных сил. Другими словами, практикующий сам создает эти каналы, образующие сенситивную нервную систему одухотворенного, или "тонкоматериального" тела (санскр. сукшма, линга-шарира). Неважно, где локализована авандуди. Она там, куда мы направляем главные токи психических сил, сделав эти полярные токи сознательными. Авандуди может быть тоньше волоса, но в то же время и так широка, что все тело становится единственным током сил, пламенем высочайшего вдохновения, которое снимает все ограничения, возрастает, пока не заполнит всю вселенную.

Если "Корневой Центр", Муладхара-Чакра, представляет элемент "землю", то следующий вышележащий центр (соответствующий подчревному сплетению, которое контролирует органы выделения и репродуктивные органы) представляет элемент "воду". Он называется Свадхистхана-Чакра.

В тибетской системе медитации этот центр обычно не упоминается, не рассматривается как независимый (и это касается вообще буддийского представления о психических центрах, что подтверждается поздним по времени написания палийским сочинением "Йогавачара"), а объединяется с Муладхара-Чакра в общий центр, именуемый "Сокровенным Местом" (тиб. гСанг-гнас; "сокровенным" в смысле "сакральным", соответствуя таким образом сакральному сплетению западной физиологии). Сакральное сплетение контролирует всю область, где сосредоточены репродуктивные силы половой и сопутствующей ей природы. Функции Свадхистхана-Чакры, которые связаны с системой пищеварения и питания организма в целом, т.е. расщепление, растворение и разделение питательных элементов на те, что организм может ассимилировать, и те, что должны быть выведены из организма, эти функции связываются со следующим вышележащим центром, с надчревным сплетением или солнечным сплетением.

Центр, который соответствует солнечному сплетению, называется Манипура-Чакра или, иначе, Набхипадма, "Пупочный Лотос" (тиб. лТе-ба'и 'кхор-ло). Он представляет элемент "огня" и силы преобразования в физическом, а также в психическом смыслах (пищеварение, ассимиляцию, преобразование неорганических субстанций в органические, а также трансмутацию органических субстанций в психические энергии и т.п.).

Центр, который соответствует сердцу, называется Анахата-Чакра и представляет элемент "воздуха". Этот центр не обязательно идентичен анатомическому сердцу. Он регулирует и контролирует органы дыхания в той мере, в какой с ними связано сердце, и при этом утверждают, что этот центр расположен на вертикальной центральной оси всего тела.

Три высших центра – это "Горловой Центр", Вишуддха-Чакра, соответствующий позвоночному сплетению; "Центр в межбровье", называемый Аджня-Чакра, который, согласно современной физиологии, соответствует среднему мозгу; и "Макушечный Центр", называемый Сахасрара-Падма, "Тысячелепестковый Лотос", который связывают с гипофизом головного мозга.*

* К сожалению, А.Говинда использует устаревшие сведения нейрофизиологии на уровне 1928 года, когда некоторые ученые, как индусы, так и европейцы пытались найти материальные корреляты системе чакр и нади. Но следует учитывать, что эта система присутствует лишь в живом теле и "исчезает подобно радуге осенью в тот момент, когда сознание покидает тело", то есть человек умирает (Примеч. А.И.Бреславца).

Эти высшие центры соответствуют тем формам акаша, которые выходят за пределы грубых элементов (санскр. махабхута) и представляют более высокие измерения пространства, где в конце концов качество света становится идентичным качеству пространства и таким образом растворяется в психо-энергетическом состоянии праны и в сфере космического сознания. Также как два низших центра объединены в один, так же и два высших центра рассматриваются как одно целое в тибетской системе йоги. Аджня-Чакра не упоминается отдельно в тибетских текстах, а рассматривается как часть "Тысячелепесткового Лотоса" (тиб. 'даб-стонг).

Эти семь центров человеческого тела представляют в некотором смысле элементарную структуру и размерность вселенной: от состояния наибольшей плотности и материальности до состояния внематериальной многомерной открытости; от органов тьмы, подсознательных, но космически могущественных изначальных сил, до сил блистательного просветленного сознания. То, что формы-потенциалии всей вселенной сокрыты в этих центрах, указывается посредством приписывания им всех звуков санскритского алфавита в виде семя-слогов.

Каждый из этих психофизических центров изображается в виде бутона лотоса, чьи лепестки соответствуют семя-слогам (санскр. биджа), выражающим определенные качества или силы, а центр содержит символ того элемента, который управляет ими вместе со специфичным ему (элементарным) семя-слогом. Каждый из этих элементных семя-слогов связан с символическим животным, как его "носителем" (санскр. вахана), посредством которого этот элемент и характеризуется. Не детализируя далее (например, соответствующие боги и богини, связанные с этими центрами, что потребовало бы изложения индуистско-тантрического пантеона), мы ограничимся лишь этими элементарными аспектами указанных центров

"Корневой Центр", Муладхара, представлен четырехлепестковым лотосом с семя-слогами Вам, Шам, Щам, Сам. В его центре – желтый квадрат с семя-слогом Лам, символом элемента "земля". Его носителем (вахана) является слон Индры Айравати о семи хоботах.

Следующий центр, Свадхиштхана-Чакра, показан в виде шестилепесткового лотоса с семя-слогами Бац, Бхам, Мам, Иам, Рам, Лам. В его центре – полукруг, или месяц с основным семя-слогом Вам, символом элемента "вода". Его вахана – крокодил (санскр. макара).

Манипура-Чакра представлен как десятилепестковый лотос с семя-слогами Дам, Дхам, Нгам, Там, Тхам, Дам, Дхам, Нам, Пам, Пхам. В его центре – красный* треугольник" с обращенной вниз вершиной, и центральным семя-слогом Рам.,. символом элемента "огонь".

"Сердечный Центр", Анахата-Чакра, представлен двенадцатилепестковым лотосом с семя-слогами Кам, Кхам, Гам, Гхам, Нам, Чам, Чхам, Джам, Джхам, Ньям, Там, Тхам. В его центре – дымчатого (серо-голубого) цвета гексаграмма с семя-слогом Нам как символом элемента "воздух", или "ветер". Его характеристическое качество – движение, поэтому в качестве носителя представлена лань, символ быстроты.

Эти четыре центра представляют четыре грубых элемента, и в них содержатся все согласные санскритского алфавита. Как мы видим по нарастающему числу лепестков при движении снизу вверх по центрам дифференциация все более и более возрастает. Другими словами, это более высокий уровень вибраций, или более высокий уровень активности, что соответствует более высокой размерности сознания. Здесь наблюдается развитие от относительно недифференцированного подсознательного состояния до дифференцированного состояния полностью проснувшегося сознания, символизируемого "Тысячелепестковым Лотосом".

"Горловой Центр", Вишуддхи-Чакра, где рождаются способности речи и сила звучания мантры, содержит все гласные санскритского алфавита на своих шестнадцати лепестках. Этот центр ассоциируется с качеством пространства (санскр. акаша) и тонким элементом "эфиром", субстратом звука и посредником распространения вибрации. Его центральный семя-слог Хам изображен на белой точке или белом диске внутри опирающегося на вершину треугольника. Его вахана – белый шестибивневый слон.

Аджня-Чакра содержит только два лепестка (уже это указывает на ее зависимый от "Тысячелепесткового Центра" характер) с семя-слогами Хам и Кщам, в его центре основной семя-слог – короткая или "половинная" А. Мы еще вернемся к этой букве.

"Макушечный центр" имеет в качестве центрального семя-слога ОМ. Тысяча его лепестков символизируют бесконечное многообразие и суммируют в себе все звуки и семя-слоги всех чакр. По этой причине "Тысячелепестковый Лотос" рассматривается как относящийся к более высокому порядку, чем предыдущие шесть центров. Поэтому термин чакра, в узком смысле, применим только к ним. Отсюда и название известного сочинения "Шатчакранирупана" ("Описание шести центров"), санскритского текста, переведенного Артуром Авалоном. Именно на этой работе и основано наше описание в той мере, в какой оно касается тантрической индуистской традиции.

Хотя физиологические основы учения о психических центрах в индуистских и буддийских тантрах одни и те же, необходимо учитывать, что используется учение в буддийской системе медитации совершенно по-другому, чем в индуизме, несмотря на некоторые технические подобия. Поэтому непозволительно смешивать эти две системы и объяснять буддийскую практику медитации, выводя ее из учения и символики индуистских тантр, как это делалось практически во всех книгах, написанных на эту тему. Из-за этой коренной ошибки создалось впечатление, что Буддизм воспринял нечто чуждое своему характеру и постепенно приспособил это для собственного использования и ввел таким образом в буддийскую систему.*

* Здесь и в последующих главах автор, описывая систему т.н. "Ваджракайи" – праны, нади, бинду, чакры – буддийской психотехники, основывается на своем чисто теоретическом представлении. Известные буддийские тексты, комментарии современных тибетских лам-йогинов приводят существенно иное описание и истолкование этих психо-энерго-динамических процессов. Считаем необходимым предупредить об этом читателя и тем более предостеречь от попыток практического применения сведений, сообщаемых А.Говиндой (Примеч. А.И.Бреславца).

Главное отличие между этими двумя системами – в различной трактовке одних и тех же лежащих в основе фактов. Как путешественники, обладающие разными характерами, интересами и убеждениями описали бы один и тот же ландшафт совершенно по-разному, при этом не противореча один другому и имеющимся фактам, так и последователи Буддизма и индуизма извлекают из одного и того же ландшафта человеческого ума совершенно различный опыт.

Индуистская система больше подчеркивает статическую сторону центров и их связь с природой элементов, отождествляя их с основными элементами и силами Вселенной. Она наполняет чакры "объективным содержанием" в форме зафиксированных пра-слогов и соответствующих им божеств в мужской и женской форме.

Буддийская система меньше касается статической объективной стороны чакр, но зато акцентирует внимание на тех потоках, которые проходят через них, с их динамическими функциями, то есть на преобразовании этих потоков космической или природной энергии в духовный потенциал. Все методы объединяются под общим названием "йога" – система специальных психических процессов, основанных на естественном переживании и развитии из обычных функций тех результатов, которые всегда находились в скрытом состоянии и которые в своей динамике и взаимодействии проявлялись нечасто. Мантрические символы изначальных звуков представлены буквами алфавита и поэтому отождествлены или соотнесены с определенным центром не раз и навсегда, а введены в живой поток сил, представленных поляризованными токами энергии, от взаимодействия, взаимопроникновения и сочетания которых зависит успешное завершение духовной практики.

Каналы, по которым эти психические энергии текут в теле человека, называются нади (тиб. рЦа), они располагаются в фундаментальной структуре тела, аналогичной нервной системе, хотя их и нельзя с ней отождествлять, как это часто ошибочно делается. Все попытки доказать это показывают лишь то, что опыт йоги нельзя измерить меркой естественных наук, физиологии и аналитической анатомии или же меркой экспериментальной психологии.

В то время как, согласно западным концепциям, исключительно только мозг является местопребыванием сознания, опыт йоги доказывает, что сознание нашего мозга – это только одна из возможных форм сознания, которые в соответствии с их функцией и природой могут быть локализованы в различных органах тела или иметь там центры. Эти "органы", собирающие, преобразующие и распределяющие энергию, протекающую через них, называются чакрами, или центрами энергии. Из них исходят вторичные потоки психической энергии, которые можно сравнить со спицами зонтика или колеса, или же с лепестками лотоса.

Другими словами, чакры – это те точки, в которых психические функции и энергии сходятся вместе или проникают одна в другую. Это то средоточие, где психические и космические энергии кристаллизуются в качестве тела и где телесные качества вновь преобразуются и превращаются в психические силы.

"Место души – там, где встречаются внутренний и внешний мир. Когда они проникают друг в друга, она присутствует в каждой точке их соприкосновения" (Новалис).

Поэтому можно сказать, что любой психический центр, где мы признаем это духовное проникновение, становится местопребыванием души, и что усиливая или пробуждая эту активность различных центров, мы одухотворяем и преобразуем наше тело.

В этой связи можно вспомнить и другие слова Новалиса: "Активное использование органов есть не что иное, как магическая, чудесным образом работающая мысль", – но не в обычном смысле: "мышление в обычном смысле есть мышление мыслящего". Мышление же, о котором здесь идет речь, является синонимом творческой активности. "Мышление есть деяние" – это основополагающий принцип всех магических, особенно всех мантрических наук. При помощи ритмического повторения творческой мысли или идеи, понятия, восприятия или мысленного образа их воздействие усиливается и фиксируется (напоминая действие постоянно падающих капель), пока не захватит все органы, проявляющие активность, и не станет психической и материальной реальностью – делом в самом полном смысле этого слова.

"Мы знаем что-то только в той степени, в какой мы можем выразить это, т.е. воссоздать. Чем более совершенно и развернуто мы можем создать что-то, тем лучше мы это знаем. Мы знаем что-то в совершенстве, если можем создать и передать в любое время и любым способом и если можем осуществить это что-то".

Великая тайна тантрической йоги состоит в опыте реализации на различных уровнях или, если это возможно, во всех доступных нам психофизических центрах. Только путем сознавания многих измерений наше знание достигает той глубины и универсальности перспективы, которая превращает во внутренний опыт и динамическую реальность (актуальность) то, что иначе было бы воспринято поверхностно и искусственно. Как в стереоскопическом изображении наибольшая степень сходства с реальностью достигается сведением в одно двух изображений одного объекта, снятого со слегка различных точек (или же аналогично при помощи комбинации пространственно отличающихся записей одной и той же музыкальной композиции становится возможным более пластичное и пространственно глубокое звуковое воспроизведение), так и переживание высших измерений достигается путем соединения в единое целое переживаний, осуществляемых различными центрами и уровнями сознания. Отсюда невозможность описать некоторые переживания медитации на уровне трехмерного сознания и в рамках логической системы, которая уменьшает возможность выражения, налагая дополнительные ограничения на процесс мышления.

Подразумеваемое предположение, что мир, который мы создаем в нашем мышлении, тождествен миру нашего опыта (не говоря уж о мире как таковом), является одним из главных источников нашего ошибочного представления о мире. Мир, который мы знаем из нашего опыта, включает мир нашего мышления, но не наоборот, потому что мы живем одновременно в различных измерениях, из которых интеллект, т.е. способность логического мышления, представляет собой только одно измерение из многих. Если мы пытаемся интеллектуально воспроизвести переживания, которые по своей природе принадлежат к другим измерениям, то мы делаем нечто напоминающее действия художника, изображающего трехмерные объекты или пространство на двухмерной плоскости. Он делает это сознательно, отвергая определенные качества, принадлежащие более высокому измерению и вводя новый порядок для выражения перспективы, пропорций и тональности при помощи набора ограниченных технических средств.

Законы этой перспективы во многом соответствуют законам логики. И тот и другой закон жертвуют характеристиками более высоких измерений и ограничивают себя в произвольном выборе точки зрения, так что рассматриваемые ими объекты видны только с одной стороны, в определенное время, причем пропорции и перспектива соответствуют относительному положению наблюдателя. Но тогда как художник сознательно переносит свои впечатления из одного измерения в другое и никогда не пытается ни имитировать, ни воспроизводить объективную реальность, а только выражает свое отношение к ней, философ становится жертвой иллюзии, в основе которой лежит попытка ухватить реальность своей мыслью, приняв "укороченную" перспективу своей относительной логики за универсальный закон.

Использование логики и мышления так же необходимо и оправданно, как использование перспективы в живописи, но только как средство выразить что-то, а не как критерий реальности. Поэтому, если мы используем по мере возможности логические определения при описании переживания медитации и центров сознания, с которыми оно связано, мы должны рассматривать эти определения только как необходимое приближение к пониманию разного рода измерений сознания, в которых разные впечатления и переживания, относящиеся к различным сферам и уровням, соединены в одно органическое целое.