|
|
Индейский шаман из племени шусвап из Кэмлупс по имени Тсеелескет проиграл во время одной азартной игры свою любимую лошадь, которую выкрасил в красные полосы и нанес точки. Тсеелескет был могучим чародеем, избравшим в свои духи-союзники волка, шкуру которого он носил как пончо. Чтобы запугать своих противников по игре, он сказал им: «Никто не может выиграть мою лошадь безнаказанно». Выигравший лошадь вскоре после этого заболел, сделался парализованным и неподвижным. Можно было предположить, что Тсеелескет применил свою магию. Вызвали двух шаманов, отца и сына. Почти двое суток они пели и, наконец, установили, что Тсеелескет вызвал, наслал эту болезнь своей могучей силой. Когда они на следующий день возобновили свой ритуал, сыну удалось, пока отец бил пациента по спине, высосать из тела болезнь. Молодой человек обратился ко всем присутствовавшим: «Я держу в своих руках посланную Тсеелеске-том болезнь и могу сделать с ней все, что захочу. Должен ли я умертвить Тсеелескета или можно даровать ему жизнь?» Толпа закричала: «Убей его!» Они разложили большой костер, чтобы придать болезнь огню. Сын какое-то время сидел молча, а затем произнес: «Я передоверил эту болезнь своему духу-союзнику, полярной гагаре; следующей весной, когда прилетят птицы, Тсеелескет умрет». Уже в то же самое мгновенье Тсеелескет ощутил первые признаки заболевания. Он играл совершенно как безумный, пел неистово, пытался вернуть назад своего духа-союзника — ничего больше не помогало; следующей весной он умер, а хозяин проигранной лошади вскоре вновь обрел силу (Neit, 1900, 616).
В репертуар черной магии входит также нападение на душу врага. Так, например, Shuswap в штате Вашингтон и в Британской Колумбии имеют сумку целителя, в которую они заключают украденную душу или тащат ее к месту пребывания своего духа-союзника, живущего в месте, где восходит и заходит солнце и который сторожит душу (Teit, 1905, 613).
Австралийские целители йналаи подвергаются большим опасностям, когда вместе со своими духами, довэ, покидают тело, так как враг может причинить им вред во время их путешествия Но он может также поймать их, отчего владелец души заболевает. У некоторых целителей есть сума, в которой оказываются заключенными довэ других людей (Petri, 1952, 298).
Йекамус племени юманов с Огненной Земли либо высылает свою душу, чтобы она поймала душу врага, либо бросает против него невидимую стрелу. Он может также по принципу pars pro toto (часть вместо целого) поразить часть тела врага — например, ногти или волосы. Конечно, для нападения на противника можно использовать также духов зверей или духовные снаряды. Часто это задание выполняет дух-союзник, тотем или дух-супруг.
У племени унамбал северо-западной Австралии, чтобы убить человека, считается необходимым знать имя его «унгуд», то есть его души. Понятно поэтому, что все люди держат это имя втайне. С другой стороны, можно выманить «яяру», душу, из человека с помощью магических действий и внедрить ее в животное или во что-нибудь другое, например, ящерицу, которую тут же сжигают, чтобы человека постигла смерть. Другая возможность убрать с дороги неугодных соплеменников, это отправиться в коллективно инсценируемое сновидческое путешествие. Эти совместные полеты требуют невероятного напряжения сил целителя, отчего его душе, яяру, приносится во время этих полетов жертва, которая должна быть съедена душевной силой другого человека. Мужчины опускаются на землю и поют, пока не входят в транс. Целитель достает из воды змею унгуд, которая считается сотворительницей мира, сущностью, дающей жизнь и развитие. Целитель велит всем сесть на нее верхом, и путешествие начинается. Они мчатся с такой невероятной быстротой по воздуху, что другие целители могут наблюдать лишь дрожащий хвост змеи. Когда они достигают далекой земли, они садятся в кружок вокруг змеи унгуд. Доктор хватается за каменный нож и приносит в жертву одного из участников, разрубает его на куски и кормит его телом змею, — другие же спокойно взирают и потом сами едят куски мертвого тела. Доктор {один из целителей) очищает затем кости убитого, называет каждую соответствующим именем и складывает их в неправильном порядке — берцовые кости складывает с лопатками, голову с тазовыми костями и т.д. В то время как другие отправляются назад, доктор остается сидеть при костях. Когда он произносит над ними магические заклинания, они покрываются вновь мясом, и убитый возвращается к жизни. Из своего собственного пупка доктор вытаскивает вторую змею унгуд, и на ней верхом оба возвращаются домой. При пробуждении никто, кроме доктора, не помнит о случившемся, даже бывшая жертва ничего об этом больше не знает; однако позже ей снится сон-мириру, в котором на нее нападает змея унгуд, и вскоре затем этот человек долго хворает {Lommel, 1952, 51).
Обращение к черной магии во время борьбы с превышающими по силе белыми завоевателями не увенчивалась успехом. Указание на это предлагается нам, если таковые вообще встречаются, лишь в анекдотической форме, что здесь вряд ли следует приводить.
Хоны, целители племени зелк'нам с Огненной Земли, пытались всеми способами умертвить каспи, души белых завоевателей, однако без видимого результата. Они не могли, как ни пытались, умертвить привезенных белыми животных. Шаман Тененеск убедительно излагает этнологу Мартину Гузинде проблему:
«О, если бы мы, хоны, могли добиться того, чтобы суметь с помощью нашей yauter (духовной силы) схватить каспи колиотов. Мы бы уничтожили всех этих белых! Тогда было много могучих хонов. Каждый из них пытался с большими усилиями добиться того, чтобы приблизиться к каспи белых, но ни одному это не удавалось. Сколько раз я сам пытался это сделать. Я ничего не могу сказать, кроме того, что каспи белого устроен иначе, чем каспи нашего зелк'нама! Их каспи так подвижен, так дик и необуздан, что всегда увертывается от нашего йаутер. А то бы мы, хоны, прикончили быстро этих чужаков!» (Gusinde, 1931, bd. 1,723).
Вот история об одном фермере, овцам которого сильно досаждали собаки зелк'намов, отчего он убил нескольких из них. Индейцы сообщили это своему хону, который тут же ввел себя в состояние сна. Когда фермер выстрелил, из ствола не вылетела пуля, и сколько он ни пытался, ничего не получалось. Подобный же случай из собственной жизни привел Тененеск. Однажды, когда он был моложе, на него напали белые поселенцы. Один уже зарядил магазин своей винтовки, чтобы застрелить его. В величайшем горе Тененеск, собрав все силы, выслал сопернику навстречу своего каспи, и тогда при каждой новой попытке белых вложить патрон он катился назад. Так удалось Тененеску избежать беды (Gusinde, 1931, bd. 1, 770).
Несколько подробнее мне бы хотелось коснуться происшедшего с Джеймсом X. Нилом (1966), который с 1952 года по 1962 был старшим специалистом по инвестициям правительства в Аккре. По роду своей деятельности он сталкивался с преступниками, которые привлекали для своей защиты целителей, чтобы помешать инспектору. Как-то раз вечером Нил и его помощник с другом наблюдали, как из кустарника выползла серая змея и устремилась к ним. «Это была злая змея, один укус — и ты умираешь на месте. Могучие мужчины племени ю-ю изготовляют таких змей и высылают их на убийство. Как зачарованные, мужчины шли по следу змеи. Совершенно неожиданно она остановилась, словно наткнулась на невидимый оборонительный рубеж, который, вероятно, оборудовал один шаман вокруг дома Нила для защиты от «налетов». Османи обрубил ей голову кухонным ножом. Крови не было, что являлось характерным признаком искусственного существа. В другой раз, когда Нил собирался идти спать, он почувствовал присутствие в своей комнате какого-то существа, что вызвало у него тошноту и отвращение. В своем одичавшем саду, граничащим с небольшим перелеском, он часто находил ядовитых змей и насекомых, которые доползали до дома. Первой его мыслью было, что в комнате — змея. В постели его мысли вертелись вокруг этого мерзкого существа, которое и в самом деле вскоре показалось. Она шипела и ползла по его затылку. Он перепугался, выпрямился, включил свет и осмотрел перед зеркалом свое тело, но не смог найти ни одной ранки. Он посмотрел во всех углах комнаты, но ничего не нашел. В постели опять все повторилось. Внезапно он почувствовал жуткую боль в области солнечного сплетения. Страх Нила рос. Происходящее превратилось в схватку между его железной волей, которая оценивала происходящее как порождение фантазии, и расслабляющей, одолевающей его силой. Его желание выжить ослабевало. Следующей ночью атаки усугубились; теперь Нил «видел» нападающих на него; он пытался отбросить это видение, но непонятные животные упорствовали. Своими длинными головами они терлись у его затылка и копошились в области живота. Нил чувствовал себя все хуже. Бестии высасывали из него жизненную энергию и тем самым крепли сами, они становились все реальнее и опаснее. Чтобы отвлечься, он велел отвезти себя в бюро, где пересматривал почтовую корреспонденцию. Третья ночь прошла тревожно. Звери пожирали его со всем рвением, грозили выпотрошить. Нил понял: это были созданные мужчинами ю-ю сущности. Его тело стало игрушкой для этих созданий, но его мозг внимательно наблюдал за тем, что с ним происходило. В замешательстве он распорядился, чтобы его доставили в европейскую больницу. Но врачи были не в состоянии помочь, и тогда Нил обратился к дружившему с ним целителю Маламу Аларги, духовному наставнику мусульман, который, благодаря молитве, разрушил болезнетворную энергию и вернул ее напавшим.
Во время нового нападения Нил стал мучиться от укусов в голову и тело. Измученный, он едва держался на ватных ногах, а его жизненная сила час от часу убывала. В следующую ночь он решил, что должен умереть и отдал себя на мучение.
“ У меня было ясное впечатление, что я помещен в центр взрыва, откуда вырвался гигантский сияющий свет. Вскоре после этой вспышки, я увидел себя стоящим у стены своей комнаты и без интереса смотрящим на своё собственное тело. Затем я прошел прямо сквозь стену, которая не представляла для меня больше преграды. По ту сторону находилось пространство невыразимо синего цвета, и я подивился тому, с какой бешеной скоростью я преодолел огромное расстояние. Наконец, я оказался в другой освещенной местности, и только для того, чтобы узнать, что оттуда начинается еще более освещенный проход. Внутри этого прохода находилась фигура с неестественно большим человеческим телом. И затем мистическим откровением мне было внушено, что я не должен входить в этот проход, так как мое время еще не пришло. И вновь я устремился по синему бесконечному пространству, вошел в свою комнату через стену и увидел свое тело лежащим на постели”.
То, что здесь описывает Нил, мы должны рассматривать как типичные предсмертные переживания. Из-за нестерпимой боли его сознание покидает тело, что сопровождается взрывом, на месте которого возникает «потусторонний свет». Сознание и тело разделены, сознание может проходить сквозь материальные объекты, «летать» и за короткое время преодолевать большие расстояния. Нил путешествует по туннелю, который светится как бы изнутри. Но, как это часто происходит в предсмертных состояниях, внутренний голос заставляет его вернуться; его время еще не пришло.
Нил пробудился и отправился, страдая от жутких болей, в больницу. Врачи не могли найти причину заболевания, но предполагали присутствие неизвестного африканского вируса в его крови и оставили его для наблюдений в госпитале. Через три недели Нил опять приступил к работе. Аджей, его первый инспектор, предостерег его: эта болезнь — результат нападения ю-ю.
Несмотря на обилие работы в бюро, ему удалось попасть на ипподром еще до начала гонок. Он поднялся на большую зрительскую трибуну. Оттуда он осмотрел бега, обнаружил подозреваемых и порадовался тому, как ловко его люди их окружают. Все шло к захвату. Но внезапно, «когда я собрался спуститься вниз по лестнице, я получил сзади сильный толчок. Я свалился вниз, как ком, и в последнюю долю секунды, до того как свалиться, я повернул свою голову, чтобы увидеть ударившего, но никого не было».
Когда он пришел в себя, у него все болело. Руки и ноги были сломаны во многих местах, внутренние разрывы чуть не привели к смерти. Он реконструировал этот несчастный случай. Кто-то напал на него и специально столкнул вниз, что мог снизу случайно наблюдать его инспектор. Но кто? Рядом с ним в этот момент не находилось ни одного человека. В атаку ю-ю он не верил, пока не вспомнил о своем амулете, который для защиты от ю-ю изготовил ему Малам Аларги. Он оставался лежать под подушкой. Малам Аларги объяснил ему происходящее: смертельный враг Нила переманил на свою сторону могучего человека из ю-ю. Чтобы обойти защитную силу амулета, тот применил уловку. Он остановил будильник, смутил дух Нила и заставил его в спешке забыть спасительное «лекарство». Чародей использовал его уязвимость и призвал некую сущность, которую послал столкнуть Нила со ступенек вниз.
Несколько недель спустя Нил представил рапорт об увольнении, его стали утомлять далекие путешествия в глубь страны и напряженная работа, к тому же он передвигался теперь с помощью палки. Дядя Теттей и Малам Аларги, преданные ему целители, посоветовали ему покинуть Африку, так как теперь никакое «лекарство» не могло бы его защитить. Было несколько злокозненных людей, которые хотели убить его, так как ю-ю больше ничего против него не замышляли. Нил послушался совета и вернулся в Англию. Оглядываясь на пережитое им в Африке, Нил сознается: «У меня создалось критическое отношение к западной концепции отсталости африканцев. У меня достаточно оснований утверждать, что в некоторых случаях африканцы намного опережают европейцев, особенно в отношении их знаний о силах природы и человеческого духа» (Schenk, 1980).
С пристрастием наша культура обращается лишь к негативным сторонам жизни других культур. В этнологических журналах и книгах мы находим множество указаний на примеры черной магии, колдовства и чародейства. Работы о темных сторонах магии столь многочисленны, что положительные стороны, такие, как сам ритуал целения или социальная, политическая и религиозная ответственность шаманов, остаются на заднем плане. Благодаря социальной антропологии, интерпретирующей все магические феномены как социальный артефакт, у нас создается впечатление, что существует вообще лишь магия черных чародеев. Эта наука соорудила такое интеллектуальное здание, которое оказалось совершенно слепым перед практическими и психологическими последствиями измененных состояний сознания, при которых два независимых от обыденного сознания предмета образуют естественную связь без дополнительных усилий. Социальная антропология и связанная с ней западная этнология, напротив, интерпретируют случайные, синхронические и лишенные логики, формирующие некое единство связи как свидетельство духовной отсталости примитивных народов. Уже несколько десятилетий чародеям приписывают способность убивать людей путем внушения, если эти люди сами верят в подобное. С тех пор как существует этнология, внушение считалось той уловкой, при помощи которой необъяснимые феномены были объявлены объяснимыми и подлежащими классификации. Здесь искали опору в убогой и отставшей от своего времени научной теории внушения. Исследования гипноза и внушения сегодня, по большей части, включены в более широкую сферу исследования сознания, которая признает, что человеческому духу и мозгу открыта большая сфера влияния, чем это признавалось в теориях внушения на рубеже веков, которая в ходу у этнологов и сегодня. В любом случае магия не является ни фантазией, присущей примитивному человеку, ни комплексом метафор или символов, но естественным способом познания многоуровневой структуры сознания в том виде, в каком сегодня современные науки используют его для исследования действительности. Магия стоит не ниже, но по ту сторону современного нам состояния научных исследований. Магия представляет собой состояние, возникающее в процессе познания, которое психологией еще не проработано. Существующие до сих пор теории, пытающиеся приблизиться к сфере магического сознания, тем не менее интересны, так как дают нам разъяснения в отношении исторической структуры нашей культуры. Они показывают, как можно спроектировать исторически сформированные идеологии на чужеродные культуры, для которых первые слишком узки, как новый слой кожи, и как исторически обусловленное сознание вводится в заблуждение подтасованными фактами, теориями, реалиями, истинами, в которых доминируют тупой колониализм и слепой этноцентризм. История магии поучительна как история развития познания человека западного мира, отражающая наше историческое высокомерие.
Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари.
Читайте далее:
Предыдущая страница: